Текст статьи
В молодости Марина Сергеевна на себе испытала, как мучительны послеоперационные последствия по пересадке кожи. Лишь значительно позже, когда она была вынуждена заниматься нетрадиционной медициной из-за медикаментозной аллергии, она узнала о простом методе лечения ожогов любой степени, который помог ей однажды справиться с тяжёлой бытовой травмой. Могла ли она предположить, что в самый неподходящий момент в тяжёлой чугунной раскалённой сковороде отлетит ручка и вся масса с кипящим маслом и жареной на нем рыбой вывалится ей на голые ноги. В следующее мгновение она снимала с колен сковородку, обтянутую её кожей. Сначала было потрясение. Как спасать кожу при ожогах она знала — аппликациями из сырого картофеля, и неоднократно пользовалась этим, спасая кожу. Но в этом случае спасать уже было нечего — кожа на всём протяжении соприкосновения её с кипящим маслом была снята, и надо было думать, как её восстанавливать. Она знала, что настой «Пол-палы» обладает противовоспалительным, обезболивающим и дезинфицирующим свойством, но какой концентрации должен быть раствор, чтобы образовалась новая кожа — очень смутно. Этих данных она нигде не нашла, благо, что необходимая медицинская литература была дома. Поскольку о походе в поликлинику не могло быть и речи, стала экспериментировать на себе.
На пятый день применения компрессов, которые она меняла утром и вечером, образовалась новая кожа без единого рубца. Это была победа! Она избежала проведения ей операции по пересадке кожи! Второй раз эту процедуру она бы не выдержала.
Встретившись с начмедом, Марина Сергеевна пыталась объяснить целесообразность применения народного метода лечения полученных ожогов, чтобы облегчить страдания девочки. По его взгляду, она поняла, что какой бы хороший метод лечения не был предложен из нетрадиционной медицины, в стационарных условиях применять они не станут.
Кроме неё, кабинет начмеда одолевали и другие посетители, желавшие помочь девочке, предлагая различные методы лечения ожогов из народной медицины.
Пообщавшись с посетителями и их предложениями, она поняла, что метод, который использовала она, самый уникальный, потому, что заставляет организм вырабатывать вместо повреждённой кожи подкожный эпителий и образуется новая кожа без единого рубца. Сразу после обработки раствором повреждённого участка кожи снимается болезненность, устраняется воспаление на период, пока действует раствор и происходит замена повреждённой кожи новой
Марина Сергеевна, с трудом сдерживая слёзы, возвращалась домой. Начмед сказал ей, что метод, который она предложила, интересный, но девочку увозят на лечение в Америку. Конечно, никто не станет перечить правительству, которое, к тому же, не верит своим же медикам. Ей стало жаль девочку:
«Ведь она может не перенести перевозку, подумала Марина Сергеевна, затем этот дикий способ пересадки кожи».
Даже по прошествии долгих лет после пересадки ей собственной кожи из одного участка тела на другой, пересаженная кожа доставляет ей немало хлопот. Как убедить медиков, что организм способен без особых трудностей в очень короткий срок вырабатывать новую кожу взамен повреждённой».
Марину Сергеевну не удивило, что перед кабинетом начмеда ожогового центра выстроилась очередь желающих помочь девочке, попавшей в беду. «Народ у нас добрый и мудрый — это заложено в генах», подумала она. Каждый приехал со своим предложением. Её заинтересовал аппарат по выработке живой и мёртвой воды, в основу изобретения которого были использованы кремневые электроды. Она пожалела, что купить такой аппарат она не сможет, так как стоит двух пенсий, хотя необходимость в нём большая, поскольку в питьевой воде недостаток ионов кремния отражается отрицательно на состоянии здоровья и, в первую очередь, вредно влияет на костную систему, вызывая различные заболевания на этой почве.
Задумавшись, она не заметила, как начала меняться погода. Воздух освежился мелким тёплым дождиком. Её мысли перенеслись к гибели отца, могилку которого она разыскивала более тридцати лет.
«Как жаль, что в нужный момент такой человек, как эти народные целители, не оказался рядом с её умирающим от ожогов отцом», с горечью подумала она.
Много лет она искала хоть какую-нибудь информацию об отце. Писала некоторым ветеранам, расспрашивая о 213 отдельной гвардейской танковой бригаде, в которой он был начальником связи.
По воспоминаниям земляков, её отец, Ткаченко Сергей Иванович, начальник паспортного стола, в первый день войны ушёл добровольцем на фронт. Ей тогда было восемь месяцев. Последние данные о нём она услышала от своего дяди, Корж Александра Григорьевича, который прошёл всю войну разведчиком до самого Берлина и пытался разыскать её отца. С его слов, вся танковая бригада, в которой числился отец, попала из-за непогоды в окружение немцев, и была уничтожена; известное Барвенковское сражение, когда после поражения немцев под Сталинградом, окрылённые победой, наши войска рванули на Харьков. Проливные дожди в феврале 1943 года остановили танковую армию. Как писал, впоследствии, выдающийся полководец Жуков в своих мемуарах, эта спешка вызвана была ошибкой, допущенной военным командованием.
По воспоминаниям ветеранов, отца с трудом вытащили из горящего танка с тяжелыми ожогами. Она обратила внимание на то обстоятельство, что разница между датой гибели, указанная в «похоронке», и датой захоронения, более месяца. Она поняла, что его считали мёртвым, но он ещё жил, возможно, находился в бессознательном состоянии. И в указанном месте захоронения останки отца не были обнаружены. Если бы тогда рядом с ним оказался человек, любитель нетрадиционной медицины, знавший давно известный простой метод лечения ожогов, он был бы жив и сейчас.
«Если бы, снова эта горестная мысль возникла в её мозгу, хотя и старается не думать больше об этом, но она такая навязчивая, и, действительно, если бы тогда, на съезде, когда Сталин не набрал большинство голосов, и во главе государства стал бы Киров, или кто то другой, войны вообще могло не быть, и мы давно бы уже жили при коммунизме».Она отогнала эту мысль.
«Давно надо привыкнуть к тому, что у руля власти, как правило, случайные, недалёкие люди, в которых, напрочь, отсутствует чувство гордости за свой народ», подумала она, медленно подходя к станции «метро».
Марина Сергеевна чувствовала, что по щекам текут слёзы, которые она не в состоянии сдержать, когда возникают воспоминания об отце, и, смешиваясь с капельками дождя, стекают на лёгкую кофточку.
«Мы должны свои жизненные познания передавать любознательным и по наследству, чтобы в нужный момент они приносили людям пользу», подумала она, отходя в сторону от потока людей.
Она остановилась, заметив, что дождик перестал, и выглянуло солнышко. Было приятно постоять под солнцем после дождя и подышать озоном. Она подумала, что не мешало бы снова посетить могилку отца, но из за финансовых трудностей, это выполнить было невозможно, так как туда можно было добраться только личным транспортом, которого у неё не было.
Погрузившись снова в прошлое, она вспомнила тот счастливый день, когда после изнурительных, многолетних поисков останков отца, наконец, нашла их в селе Ангеловка в братской могиле, где покоились воины танковой бригады, которую она разыскивала, и погибшие во время войны жители села.
Сначала, затаив дыхание, она смотрела на родные инициалы и никак не могла поверить, что поиски, закончились. Она была счастлива! Душу заполнило спокойствие, незнакомое, радостное чувство, что в жизни она совершила что то очень важное; а то незримое, едва ощутимое беспокойство, которое возникало всегда при воспоминании об отце, тревожило и постоянно бередило её душу, исчезло навсегда.
Запустевший вид памятника «Воина солдата» заставил её содрогнуться. За годы поисков останков отца она осмотрела много памятников павшим воинам, где бы ни приходилось бывать, но чтобы памятник был в таком плачевном состоянии, она увидела впервые. Ей стало стыдно за жителей села, и она решила переговорить с председателем сельсовета по этому вопросу, посмотреть ему в глаза. Но оказалось, что это совсем не просто. Сельсовет был один на пять близлежащих сёл. В остальных сёлах сельсоветы были упразднены в связи с вышедшим указом Горбачёва о сокращении штата правительственного аппарата, как тогда освещала пресса. Ей пришлось объездить все пять сёл, которые оказались на значительном расстоянии, и отняло у неё много времени. В последнем селе она нашла сельсовет, который, к её удивлению, был закрыт, несмотря на будний день. Не без труда Марина Сергеевна нашла дом, где жил человек, представляющий местную власть в пяти сёлах. К ней вышел из калитки высокий, полный мужик средних лет с неприятным лицом, красочно подтверждающим принятие им спиртных напитков в неумеренной дозе и с лопатой в руках. Она не сомневалась, что он специально взял больничный лист, чтобы спокойно копать дома огород и садить картошку. Посмотрев на грубое, ничего не выражающее красное лицо председателя, она поняла, почему в таком запущенном состоянии памятник погибшим воинам. Представившись, что она доверенный врач из Киева, она заметила, как лицо председателя стало совсем багровым. Ей хотелось ему бросить в лицо упрёк на его недостойное поведение по отношению к своим односельчанам, и это откровенная наглость, но с трудом сдержалась.
Мне сказали, что Вы болеете, поэтому закрыт сельсовет. А вы задумались о тех, кто пешком добирается сюда, потратив на это целый день. Негодование его наглым поведением было настолько глубоко, что она, не сдержавшись от возмущения, разрыдалась. Он растерялся и стоял, не находя слов. Слегка успокоившись, когда она смогла говорить, не глядя на него, глухо произнесла:
Как вы могли довести до такого состояния памятник погибшим на войне. Он один на все пять сёл. Где вы оставили свою совесть?
Не в состоянии продолжать разговор, она отвернулась и беззвучно рыдала. Ей до сих пор стыдно, когда она вспоминает эту сцену, что она не сдержалась и расплакалась перед таким ничтожным человеком. Поскольку он молча продолжал стоять, как вкопанный, она, уезжая, смогла выдавить из себя:
Имейте в виду, если через десять дней не приведёте братскую могилу в порядок, я буду на вас жаловаться.
Через неделю ей позвонили в приёмную министерства, в котором она работала, что памятник павшим воинам приведен в надлежащее состояние, и её приглашают посетить братскую могилу.
Да, тогда можно было пожаловаться, и пресса быстро реагировала на жалобы, журналисты обращались в инстанции, от которых зависело обслуживание людей. Сейчас это решительно невозможно. Она это поняла, когда возникла другая проблема, с которой она никак не может справиться до сих пор.
Посетив старое Броварское кладбище в центре города, где в канун Нового 1973 года был похоронен родной брат её отца Николай Иванович, она не нашла его могилки. Воинской частью, в которой служил Николай Иванович, впоследствии, когда она расформировалась и перебазировалась в другое место, был поставлен памятник своим военнослужащим, умершим после войны, однако среди захороненных останков в братской могиле он не числился, и могилка дяди исчезла с лица земли. Все попытки разыскать его останки не увенчались успехом.
К этому времени власть в стране поменялась и никому ни до чего не было дела. Начался перестроечный период сложное противоречивое время, когда наряду с историческими достижениями и победами украинского народа произошли серьёзные отступления от демократических реформ. Допускались вопиющие беззакония и произвол, приведший страну к потрясающей катастрофе, не наблюдающейся ни в одной стране. Суждения ряда газет и телепередач не имели ничего общего с происходящими событиями в жизни и носили не только ущербный, но и трагикомический характер. Выжидающий способ существования, где гласность менее приемлема, чем ложь, вынужденно бездеятельный принцип, беспомощность способствовали снижению культуры национальных чувств, играя на руку «элите», старающейся сделать свой народ забитыми, примитивными, бессловесными роботами, бездушно выполняющими чужую волю. К газетам, которые видели свою задачу в том, чтобы правдиво отражать сложившуюся ситуацию на Украине, вскрывая причины создавшегося положения, проникая в тайны «высшего эшелона» власти, извращённую природу «демократии», провозглашавшими свободу личных мнений, без хитрых мистификаций, явной лжи, применялись меры, вплоть до их закрытия.
У Марины Сергеевны, как и у многих её соотечественников, были соображения о том, что перестройка должна сопровождаться незамедлительным и существенным ростом благосостояния людей. И оно должно расти, поскольку свободное предпринимательство в демократических условиях способствует экономическому росту. Но у власти остались коммунисты и поскольку серьезных структурных изменений, для осуществления которых на Украине необходимо было немедленно, с первых дней перестройки, провести анализ и оценку реально существующей в обществе социально-доходной и имущественной дифференциации, не произошло, поэтому, вместо ожидаемого экономического роста начался его резкий спад, приведший Украину к экономической катастрофе.
Результатом проведения определенной социальной политики стало разделение общества на относительно немногочисленные социальные группы с непомерно высокими доходами, с одной стороны, и группы, ведущие, по сути дела, нищенское существование на мизерную зарплату, не обеспечивающую даже элементарного пропитания, ? с другой, не была установлена строгая зависимость между минимальной и максимальной зарплатами, имеющими место во многих странах в пределах 1:5.
Марина Сергеевна понимала беспокойство некоторых экономистов, не безразличных к судьбе украинского народа, по поводу растущего стихийного перераспределения доходов между отдельными группами населения, обусловленного нечистоплотностью политических деятелей, разрушающих сознательно и противозаконно все положительное, чего добилась Украина за годы Советской власти, вводя сейчас хаос в экономику и значительно ухудшая и без того нищенское состояние людей. Проводившиеся острые дискуссии экономистов по поводу контрастов, выражающихся в наличии миллионеров и миллионов людей, живущих ниже прожиточного минимума, как правило, заканчивались безрезультатно, видя корень зла в государственной перераспределительной политике. Известное обесценивание сбережений особенно болезненно отразилось на положении пенсионеров, отложивших несколько тысяч рублей на то, чтобы нормально питаться в старости. Все прекрасно понимают, что правительству невыгодно принимать меры, которые введены во всех капиталистических странах, где не только узаконена обязанность граждан регулярно представлять государственным органам декларацию обо всех получаемых доходах, но и установлена уголовная ответственность за утаивание хотя бы части этих доходов от учета и последующего налогообложения. И способствовали этому стоявшие у руля власти на тот момент те, которые с наслаждением вешали друг другу ордена, с её точки зрения, за развал в стране.
«Жестокое, бездарное правительство, провалившее перестройку, которое не несёт ответственности за свою нечистоплотность и этим компрометирует свой народ. Почему они не задумываются над тем, что будут говорить о них, какую память о себе они оставят потомкам? — подумала Марина Сергеевна.
Сколько бы они не награбили для своих наследников — всё это прах, по сравнению с тем, что они оставят после себя в памяти народа, который все видит, но молчит, потому что знает: какие бы испытания ни выпали на его долю, история на нынешнем этапе не остановится».
Марина Сергеевна на себе испытала все последствия перестроечного режима, голода, холода, нужды, моральных издевательств. До сих пор она не может забыть тот ужас, который охватил её, когда увидела у дочери из груди вместо молока течёт подсиненная вода и двухмесячный ребёнок отказывается сосать грудь.
Глубоко вздохнув, Марина Сергеевна пошла к входу в «Метро», пытаясь освободиться от грустных мыслей. Через час она уже была дома. Посмотрев на часы, она поспешила включить телевизор, чтобы не пропустить новости дня. Теперь, после «Помаранчевой» революции, она с удовольствием слушает новости, что принимается в стране по её возрождению.
Была трансляция из зала Парламента. В перерыве телерепортер брал интервью у депутатов. На экране появилось расплывшееся лицо Кравчука, который на вопрос о его личном мнении, начал критиковать меры, принимаемые новой властью.
«Как он любит красоваться перед публикой, с негодованием подумала Марина Сергеевна, за двенадцать лет он вместе с Кучмой не сделали того, что сделала новая власть за пять месяцев — прекратила грабить страну, и заслужено пользуется симпатией народа»
Телеоператор крупным планом показал сидящих в зале депутатов, среди которых она узнала Александра Ткаченко.
«Как быстро он слетел, да ещё с такого высокого поста, подумала она, разглядывая его лицо это его Бог наказал. Она не сомневалась, что этим кончится, когда он не отреагировал на просьбу помочь разыскать останки её дяди, которого она считала его отцом.
Историю глубокой, безнадежной и неугасимой любви ее дяди она услышала по большому секрету от его сестры. Война застала Николая Ивановича на Кавказе, где он служил после окончания лётного училища. Будучи курсантом, он встретил и благоговейно полюбил веселую, пленительную одинокую женщину, которая произвела на него неотразимое впечатление. Она родила ему двоих детей. Но, как часто бывает в жизни, их счастье длилось недолго. После окончания войны он пытался несколько раз прервать первый брак, который считал самой большой ошибкой в жизни. Он находился в полном беспрекословном подчинении своей властной жены, постоянно грозящей пожаловаться его начальству за внебрачную связь с другой женщиной. Для военного летчика это был крах: разрыв с любимой работой, увольнение в запас. Она знала, что он этого не может допустить. Так прозаично закончился роман, который составлял главное содержание всей его жизни. Изобретательный, дальновидный расчет жены сделал его несчастным человеком. Он всегда тяжело с трагическим видом вздыхал, в его затуманенном взгляде была безнадежность и обреченность. Ей удалось удержать его возле себя, но она не смогла заставить его не думать о любимой женщине, о детях, которые ему были дороги. Ежемесячно, пока он был жив, он высылал часть денег на их содержание, хотя это сопровождалось каждый раз семейным скандалом. Такое положение не могло не отразиться на его здоровье. Он страдал сердечно-сосудистой патологией, приведшей его к декомпенсации сердца. Пытаясь выйти из тяжелого состояния, самостоятельно принимал новейшие препараты, что привело его к гибели от цирроза печени. Марина часто виделась с ним, он погибал на ее глазах, и она, будучи уже молодым специалистом после окончания мединститута, не смогла предотвратить его гибель. Это был исключительно скромный, порядочный, отзывчивый, кристально честный человек, редкого душевного благородства. Выходец из типичной украинской, интеллигентной семьи, которой можно гордиться, он обладал высокой принципиальностью, ненавидел двуличие, мещанство, людей нечестных, способных приносить подношения, особенно за счет государства, и презирал тех, кто разрешал принять таковые, был ярым врагом бюрократизма.
Он намного пережил своего брата Сергея, погибшего под Харьковом, могилку которого она долго разыскивала из-за неточности в извещении о месте захоронения.
Странно, что нигде в прессе она не смогла прочесть его биографию. Какая необходимость скрывать свою родословную, повторяя ошибку Сталина. Ведь правду скрыть нельзя. Рано или поздно она всё равно всплывёт. Напрасно об этом забывают многие.
Снова телеоператор остановился на облике Александра Николаевича. Перед её взором предстало знакомое, дорогое сердцу, лицо дяди, заменившего ей родного отца.
«Такое поразительное сходство с дядей не может быть случайным, подумала она, ведь он как две капли воды похож на своего отца»
Жаль, что это сходство только внешнее. Другое поколение, другая духовность. Нет смысла надеяться, что он поможет найти останки человека, прошедшего войну, пронесшего через всю свою жизнь пламенную любовь к прекрасной Ефочке, как он ласково её называл.
«Во всех случаях, занимая высокий пост, ему ничего не стоит дать указание и навести порядок в святом месте. Это священный долг перед умершими людьми!» ? подумав так, она решила встретиться с ним и попросить помочь ей в этом вопросе.
Но все попытки не только попасть на приём, но даже передать записку, не увенчались успехом. В приёмной ей посоветовали написать обычное письмо, что она и сделала, но ответа так и не дождалась.
И теперь, по истечении стольких месяцев, увидев на телеэкране знакомое до боли лицо среди депутатов, она поняла, что бесполезно обращаться повторно.
В памяти возникли «апухтинские строки»:
«Ни отзыва, ни слова, ни привета,
Пустынею меж нами мир лежит,
И мысль моя с вопросом без ответа
Испуганно над сердцем тяготит:
Ужель среди часов тоски и гнева
Прошедшее исчезнет без следа
Как лёгкий звук забытого напева,
Как в мрак ночной упавшая звезда».
В очередной раз, посетив кладбище в Броварах, она была потрясена его запущенностью. Она поняла, что его ждёт участь Бабьего яра в Киеве, который сравняли с землёй и на его месте теперь спортивный комплекс и парк отдыха. Это трагедия общества, теряющего свой духовный потенциал.
И вот теперь после победы «Помаранчевой» революции, которую она так ждала, у неё появилась надежда на решение всех своих проблем, и в первую очередь нормальной жизни.
Для каждого простого человека ГОЛОДОМОР, как следствие правления Кучмы и его предшественника Кравчука, обернулся трагедией с последующими последствиями, которые до сих пор так и не осознали правители.
Марина Сергеевна была счастлива, что дожила до этого момента. Народ, наконец, прозрел! Все понимали, что ничего хорошего от такого бесчестного, бездарного правительства ждать не приходится, но и жить так дальше было нельзя. Этот нарастающий внутренний протест против всего, что пришлось пережить за прошедшие двенадцать лет, желание людей вернуться к нормальной жизни, породило надежду на изменение ситуации, что неизменно должно было совершиться и вывело бы их из жуткого состояния безысходности. Марина Сергеевна радовалась вместе со всеми, кто был на Майдане тому, что, наконец, объявился политический деятель, которому стало небезразлично, как живёт народ. Он взял на себя роль горьковского героя «Данко»: поднять народ с колен, заставить поверить в себя, в своё предназначение и вести его за собой.
Впервые за столько лет она обрела в душе спокойное радостное состояние, которое словами объяснить невозможно, потому что уже никто и никогда не поставит их на колени перед всем миром с протянутой рукой, не будет стыдно за себя и за президента страны.
А какое чувство гордости она испытала, когда члены Европарламента восторженно встретили первое выступление нашего президента и долго рукоплескали ему стоя. Бог ему в помощь!
