Карусель


Архив: Ноябрь 2019 года

КТО ВЗЯЛ В ПЛЕН ПАУЛЮСА?..

Кто взял в плен Паулюса?.. Олег Витальевич, профессор, доктор исторических наук.Кто взял в плен Паулюса?.. Никита Хрущёв четыре раза встречался с «творческой интеллигенцией», чтобы её, «творческую интеллигенцию», поучить. Поучить тому, как писать стихи, как писать картины и вообще, как родину любить. Встречи длились по многу часов, основным оратором на них был сам первый секретарь ЦК КПСС. Говорил он много, темпераментно и о разном. Во время встречи 7 марта 1963 года Хрущёв, поговорив о поэзии, «перекочевал» на тему антисемитизма, коснувшись неожиданно истории пленения фельдмаршала Паулюса. Привожу этот фрагмент в изложении участника встречи кинорежиссёра Михаила Ромма:
«— Вот все акцентируют тему антисемитизма, — говорил Хрущёв. — Да нет у нас антисемитизма и быть не может. Не может... не может... ВОТ Я ВАМ ПРИВЕДУ В ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ПРИМЕР: ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ, КТО ВЗЯЛ В ПЛЕН ПАУЛЮСА? ЕВРЕЙ, ПОЛКОВНИК-ЕВРЕЙ. ФАКТ НЕОПУБЛИКОВАННЫЙ, НО ФАКТ. А ФАМИЛИЯ-ТО У НЕГО ТАКАЯ ЕВРЕЙСКАЯ. Катерина Алексеевна (Фурцева. — О.Б.), ты не помнишь, как его фамилия? Не то Канторович, не то Рабинович, не то Абрамович, в общем, полковник, но еврей. Взял в плен Паулюса. Это факт, конечно, неопубликованный, неизвестный, естественно, но факт. Какой же антисемитизьм?
Слушаем мы его, и после этого сюрреалистического крика уж совсем в голове мутно, ни-че-го не понимаем. Хочется спросить:
— Ну и что? И почему факт не опубликован, интересно знать?»
Хрущёв знал, о чем говорил: он был членом Военного совета Южного (бывшего Сталинградского) фронта, приезжал в 38-ю мотострелковую бригаду, захватившую Паулюса, на следующий день после пленения фельдмаршала. По воспоминаниям командира бригады, тогда еще полковника, Ивана Бурмакова, «Хрущёв сейчас в обнимку, начал целовать нас:
— Спасибо, спасибо, братки! Фельдмаршалов редко кто берет в плен. Генералов, может, будем брать, а фельдмаршалов — трудно». Кто взял в плен Паулюса?..

Далее »

ПОКОЛЕНИЕ КОРЧАГИНЫХ: НАША ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА!

Огнёв Александр Васильевич — педагог, писатель, публицист, участник Великой Отечественной войны, лауреат МТК «Вечная Память». Заслуженный деятель науки РФ, доктор филологических наук, профессор, член Союза писателей России.Во время крайне утомительного перехода, когда казалось, что невозможно сделать очередной шаг, нам разрешили краткий отдых, мы повалились на землю, многие сразу заснули, а вблизи нас сидели бойцы другой части. Высокий политрук с наслаждением громко читал им стихи о Василии Тёркине, они навсегда захватили меня.
Сначала мне довелось воевать в Смоленской области, переходить реки Угру, Десну, штурмовать Ельню — они названы в произведениях Твардовского. При наступлении на станцию Глинку, отмеченную поэтом, я был ранен. В «Родине и чужбине» он вспомнил ельнинский большак, сожжённое немцами село Язвина, где ему выдали метрическую справку о рождении. Возможно, именно это село попало нам по пути, когда мы преследовали врага. Оно пылало огромнейшим факелом, войти в него было невозможно, мы вынуждены были обойти его.
Когда «Мессер» низко пролетал над нами, мы дружно палили в него кто из чего мог. И тот внезапно рухнул на землю, превратился в груду металла. Мы подбежали к нему. Сразу нашлись два ручных пулемётчика, которые захотели получить документ о том, что это именно они сбили фашистского стервятника. Среди претендентов оказалось и до десятка солдат, стрелявших из винтовок. За уничтожение «Мессера» полагалось получить медаль или деньги. Весомых доказательств ни у кого не было, разгорелся горячий спор. К нам подошёл подполковник из штаба дивизии, он послушал распетушившихся претендентов, развёл руками, достал из кобуры пистолет, выстрелил в небо и сказал: «Это я сбил фрица». Посмеялись мы и разошлись.

Далее »

ПОКОЛЕНИЕ КОРЧАГИНЫХ: НАША ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА!

Огнёв Александр Васильевич — педагог, писатель, публицист, участник Великой Отечественной войны, лауреат МТК «Вечная Память». Заслуженный деятель науки РФ, доктор филологических наук, профессор, член Союза писателей России.— Хотите быть чистеньким? Не получится! Не те времена! Знаете, кто на меня давит?! Да они меня и вас в порошок сотрут, с грязью смешают, если не сделаем того, чего они пожелают! Мы просто черви перед ними!
Настырная грузинка в тот же день улетела в Тбилиси. Позже выяснилось, что её отец работал директором санатория, обеспечивал путёвками нужных людей в Москве.
После демобилизации из армии в 1947 году я семь раз менял место работы и вынужден был уезжать из одного города в другой. В этом винить надо прежде всего самого себя, укоренившуюся установку постоянно стоять за правду, которая, видно, перешла по наследству мне от отца, не раз страдавшего из-за борьбы за справедливость.
Везде помимо моего желания портились мои отношения с начальством. Пожалуй, так до конца я, недалёкий человек, и не усвоил того, что надо вести себя сдержаннее, мудрее, лучше угадывать, чувствовать ту тонкую, едва уловимую грань, когда борьба за справедливость становится неразумным донкихотством, бесполезной по результатам, начинает грозить тебе и — что ещё хуже — твоей семье нежелательными последствиями.
В декабре 1981 года на вечере, посвящённом Александру Фадееву, выступая в присутствии нескольких сотен людей со всей области, я без всякого умысла ни слова не сказал о Л. Брежневе. Как мне представлялось, отмечается юбилей знаменитого писателя, нашего земляка, и я поступлю унизительно для присутствующих, если в такой час буду верноподданнически, по сути дела лицемерно вещать о своей любви к генсеку.
Но эту установку дружно опровергли выступившие после меня московские писатели Ю. Верченко и А. Алексин (уехал впоследствии в Израиль) и местные секретари горкомов и райкомов партии, с блеском продемонстрировавшие, как надо восторженно восхвалять престарелого партийного вождя. Слушая их, можно было подумать, что все собрались здесь чествовать Брежнева, а не выдающегося писателя Фадеева.
На следующий день во время лекции на пятом курсе вдруг открылась дверь аудитории, вошёл декан факультета и, подойдя близко ко мне, сообщил, что позвонили из обкома партии, меня приглашают сейчас же подойти к телефону. До конца лекции осталось десять минут, пришлось прервать её, извиниться перед студентами и отпустить их. Из телефонного разговора выяснилось, что меня сейчас же вызывают к Соболеву Н.И., областному стражу идеологических устоев жизни.

Далее »

ПОКОЛЕНИЕ КОРЧАГИНЫХ: НАША ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА!

Николай Островский и его книга «Как закалялась сталь» помогали и продолжают помогать ему преодолевать обрушившиеся на него страдания.Николай Островский и его книга «Как закалялась сталь» помогали и продолжают помогать ему преодолевать обрушившиеся на него страдания. А в пять лет он стал узником фашистского лагеря (1941-1944). Он писал: «Впервые я познакомился с книгой «Как закалялась сталь» Николая Островского в детстве, в конце 1946 года. Я только что перенёс очередную операцию на ногах по поводу нового рецидива газовой гангрены. Мама принесла мне в больницу эту книгу, читала её в слух, и уж не знаю, что больше — искусство врачей, повседневный героизм матери или эта книга — дали мне возможность преодолеть страдания и выжить. Думаю, всё вместе. ... Недавно я попал в очередной раз в больницу, и снова операция, и снова со мной бессмертная книга...
Когда я в настоящее время, время жёсткого прагматизма и катастрофической утери моральных ценностей, встречаю молодых людей, которых Н. Островский не только не волнует и не вдохновляет (за это их можно только пожалеть), но которые просто не читали «Как закалялась сталь», не знают, что есть такая книга, я расцениваю это как грозный сигнал бедствия нашего общества.
Но это — ещё не всё. Уже встречаются статьи, в т.ч. в солидных изданиях, в которых развенчивается героизм Николая Островского, «доказывается», что он — только продукт тоталитарного общества, сталинского режима. Я расцениваю такие публикации, как элементарную личную непорядочность морально несостоявшихся, возможно. заангажированных людей» (Николай Островский. Человек и писатель).

Далее »

ПОКОЛЕНИЕ КОРЧАГИНЫХ: НАША ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА!

ЖИЗНЬ НИКОЛАЯ ОСТРОВСКОГО

Огнёв Александр ВасильевичПри обсуждении пьесы В. Рафаловича по роману «Как закалялась сталь» Н. Островский воскликнул: «Друзья, самое дорогое, что есть у человека, — это жизнь... Это лейтмотив романа». (Николай Островский. Человек и писатель). Стоит остановиться на его жизни и родословной.
Г.И. Храбровицкая, директор Государственного музея — гуманитарного центра «Преодоление» им. Н.А. Островского, кандидат исторических наук, Заслуженный работник культуры, отметила в предисловии к книге Ражевой В. «Николай Островский и музыка» (2005): «Николай Островский стал символом тех вершин человеческого мужества, на которые способен подняться человек. Смертельно больной, слепой, абсолютно неподвижный — в течение 9 лет из 32 прожитых — Николай Островский не только сопротивлялся болезни, отнимающей у него год за годом по частям здоровье, но сумел и в столь трагических обстоятельствах постоянно учиться, развивая природные способности, которыми был щедро одарён».
Николай Алексеевич Островский родился 29 сентября 1904 года в селе Вилия Волынской губернии (сейчас Ровенской области Украины). Дед его, Иван Васильевич Островский, в звании унтер-офицера сражался на Малаховом кургане при обороне Севастополя во время Крымской войны (1853-1855), отец Алексей Иванович дослужился тоже до чина унтер-офицера, принимал участие в Балканской войне 1877-1878 гг., за боевые подвиги был награждён двумя Георгиевскими крестами. Закончив военную службу, он несколько лет служил в военном ведомстве, 10 лет прожил в Петербурге, в Вилии работал на винокуренном заводе сезонно, служил акцизным чиновником, был помощником управляющего на заводе, ему приходилось зимой уходить на заработки.
Г.И. Храбровицкая 23.08.2007 года ответила на мой вопрос: «Алексей Иванович Островский был очень достойный, уважаемый, Н. Островский его любил и гордился им». Н. Островский переписывался с отцом, помогал ему материально. Отец умер 26 апреля 1936 года в городе Сочи в возрасте 86 лет. По словам Екатерины Алексеевны, сестры писателя, отец рассказывал им о мужестве и героических подвигах русских солдат в Болгарии «при обороне Шипки и Плевны, участником которых был он сам. Эти рассказы оказывали, без сомнения, большое влияние на впечатлительного мальчика» (Материалы Международной научно-практической конференции «Н. А. Островский — вчера, сегодня, завтра»).

Далее »

ПОКОЛЕНИЕ КОРЧАГИНЫХ: НАША ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА!

СЧАСТЬЕ НИКОЛАЯ ОСТРОВСКОГО

Николай ОстровскийВ школе моё внимание уцепилось за вычитанную в книге фразу: «Человек рождён для счастья...» Вот цель в жизни — быть счастливым. Так-то оно, так. Но каждый по-своему понимает это самое счастье. Один будет рад, если прославится добрыми делами, для другого главное в жизни разбогатеть, а для пастуха Кири — нахлестаться вдрызг самогонки. Так кто же может ясно сказать, что такое это счастье, которого ищут люди? Откуда оно появляется, куда несёт на своих невидимых крыльях человека?
Однажды мужики, собравшись в нашей избе, рассуждали о разных делах, заговорили о том, что человеку больше всего надо, когда же он счастлив и вполне доволен своей жизнью. Начался спор. Мой отец заявил, что счастье не в сытом брюхе, не в погоне за богатством, его поддержал дед Трофим. Когда я очутился без денег в педучилище и голодал, то подумал, что да, не в богатстве счастье, а совсем неплохо было бы заиметь сейчас рублей двести. Пошел бы в столовую, съел бы два первых, два вторых. Купил бы себе ботинки, демисезонное пальто и поехал бы на каникулы домой. Вот хорошо было бы! Одет, обут, учишься, книг в библиотеке много, бери и читай, — жизнь была бы преотличная!
Поэт С. Васильев, побеседовав с Н. Островским, заключил:
Перед нами лежит счастливый,
Ясновидящий человек.
...Да, товарищи, это счастье —
Так работать и так гореть!
Венгерский писатель Мате Залка, героически погибший в Испании, отозвался о Н. Островском после встречи с ним: «От него уходили с чувством бодрости, радости жизни».
27.09.1935 года Островский воскликнул: «И я слушаю биение сердца моей родины любимой. И встаёт она передо мной молодой и прекрасной, с цветущим здоровьем, жизнерадостная, непобедимая Страна Советов. Только она одна, моя социалистическая родина, высоко подняла знамя мира и мировой культуры. Только она создала истинное братство народов. Какое счастье быть сыном этой Родины» (Николай Островский).

Далее »

ПОКОЛЕНИЕ КОРЧАГИНЫХ: НАША ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА!

Всю жизнь преследует она,
Давно прошедшая война.
Покоя нет ни вечером, ни днём.
И даже ночью беспросветной
Лежу под вражеским огнём.

 

СНОВА НА ФРОНТ И МОЯ ВСТРЕЧА С ПОБЕДОЙ

Огнёв Александр Васильевич — педагог, писатель, публицист, участник Великой Отечественной войны, лауреат МТК «Вечная Память». Заслуженный деятель науки РФ, доктор филологических наук, профессор, член Союза писателей России.В Днепропетровском Краснознамённом артиллерийском училище я проходил ускоренный одногодичный курс. Учёба завершилась 25 апреля 1945 года. Надел новое, только что с иголочки обмундирование, полевые офицерские погоны со звёздочкой, вместе с товарищами погулял последний раз в городе по пышно-зелёным проспектам К. Маркса и Пушкина, которые, возвышаясь, тянулись свыше километра от самого Днепра.
Первого мая 1945 года мы, 16 новоиспечённых младших лейтенантов, поехали в вагоне на фронт. Берлин после жестоких боев наши войска уже взяли, остались в его руинах разрозненные группы отпетых фашистов, да в Альпах и Чехословакии командующий крупными гитлеровскими соединениями генерал-фельдмаршал Шернер не сдавался в плен.
Хотелось быстрее влиться в действующую армию, стать непосредственным участником завершения разгрома Германии. Однако наш вагон не быстро мчался, как следовало бы, а неповоротливой черепахой еле-еле тащился. Мы приехали во Львов, побродили по улицам и снова потянулись к фронту. Потом прибыли в закарпатский город Мукачево, расположенный вдоль речки Латорица. На одной стороне реки стоял чешский часовой, на другой — венгерский. Узнав, что на той стороне Латорицы располагался советский банно-прачечный отряд, пять наших любопытных офицеров пошли туда, вскоре они вернулись, поговорив там с девушками, позубоскалив о шуры-муры, иностранные часовые молча, не сказав ни слова, смотрели на них.

Далее »

О ЖЕНЩИНАХ НА ВОЙНЕ, КОГО ПОМНЮ И ЛЮБЛЮ

О женщинах на войне...

ЛЕНОЧКА

О женщинах на войне... ЕЛЕНА ПОНОМАРЕНКОО женщинах на войне... Теплом и гомоном грачей наполнялась весна. Казалось, что уже сегодня кончится война. Уже четыре года как я на фронте. Почти никого не осталось в живых из санинструкторов батальона. Остались только я и Валя Озарина. В батальоне все почему-то меня называли Леночкой: и видавшие войну с июня сорок первого, и только что пришедшие на смену уже тем, кто был похоронен в братских могилах...
Отбили какой-то красивый дом. Обойдя всех и оказав первую помощь, отправила в санбат тяжелораненых, поговорила и успокоила тех, кто был ранен в бою. Дел хватало: нужно было постирать бинты, а это значит найти воду, что было очень проблематично, но меня всегда выручали дивизионные разведчики, припасая фляжки с водой. К ним я относилась доверительно, каждый из них был мне как отец или брат, особенно дядя Ваня. Глаза его всегда улыбались. Зная, что Леночка сластёна, разведчики приносили трофейный немецкий шоколад, угощали сахаром, галетами. И я была благодарна им.
Моё детство как-то сразу перешло во взрослую жизнь. В перерывах между боями я часто вспоминала школу, вальс... А наутро война. Решили всем классом идти на фронт. Но девчонок оставили при больнице проходить месячные курсы санинструкторов. Занимались много, почти до самой ночи, слушали каждое слово «хирургини» (так мы с девчонками называли Марью Васильевну, пожилого доктора, которая, казалось, знала все)!
О женщинах на войне... Потом теплушки и на фронт. Прощаться особо не с кем было. Мама умерла при родах, а отец мой сразу женился. Я и мамой-то её никогда не называла. Не любила она меня, наверное, оттого, что это не она меня родила. Отца же сразу отправили на Урал вместе с заводом — ему была положена бронь. Он совершенно спокойно отнёсся к тому, что его дочь Леночка после ускоренных курсов призывается в армию. Значит, так и должно было быть.

Далее »

О ТЕХ, КОГО ПОМНЮ И ЛЮБЛЮ

КЛАВА И СВЕТА

О тех кого помню и люлбю... ЕЛЕНА ПОНОМАРЕНКО— Я точно научусь, я смогу, — сказала мне моя подруга Клава.
— Мы должны, просто обязаны научиться это, делать, — ответила я ей, посмотрев на девочку — подростка, которая ловко работала в стороне. А лет ей на вид было намного меньше, чем нам с Клавой.
— Что будет, непонятно, спросим у неё, — договорились подруги.
Нам выдали рабочую одежду, а самое главное «рабочие карточки», а, значит, мы могли отовариваться в магазине.
— Уговор! На всякие глупости не тратить! — Это тебя касается! Я знаю, как ты любишь конфеты! — попросила я Свету.
— Да, что я маленькая! У нас с тобой есть о ком заботиться.
Нас было восемнадцать. Все дети из одного детского дома. Были эвакуированы, но многих уже не было в живых: попали под бомбёжку. Командовал нами наш директор, Игорь Матвеевич, оберегая каждого.
О тех кого помню и люлбю... Определили нас с Клавой на завод, работали мы по тринадцать часов в день. Уставали, не то слово, но терпели, а по приходу в барак ещё занимались с малышами, пока те вместе с нами не засыпали на полу.
Игорь Матвеевич, аккуратно укладывал малышей, укрывал нас синими одеялами, подаренными ему в госпитале. Они были грубые, но других не было. Спасибо и за такие! А рано утром будил нас. Скоро совсем нечего стало есть. И Игорь Матвеевич решился ради нас на скверный поступок. Пока нас не было, он с младшими детьми ходил на поле и собирал колоски. Принесли они в тот раз много. Но на следующий день за ним пришли из НКВД.
Спасло нас то, что за его спиной стояли восемнадцать плачущих детей. Шофёр в этот же день привёз нам мешок картошки, мороженой, сладкой — это было наше спасение...

Далее »

ОПАЛЁННОЕ ДЕТСТВО

ТРИ СЕСТРЫ

ЕЛЕНА ПОНОМАРЕНКОНас было три сестры: Рэма, Майя и Кима. Имена странные, но так нас назвал отец, он был партийным работником.
В доме у нас было много книг с портретами Ленина и Сталина. И в первый же день войны мы закопали их в сарае.
Наша мама перестала улыбаться после ухода на фронт Ремы. От нее мы не получили ни одного письма. Она как ушла добровольцем двадцать третьего июня, так больше о ней ничего не было известно. В доме всё чаще и чаще по ночам был слышен плач мамы. Мы закрывались в своей комнате и тоже плакали, думая, что мама нас не слышит.
— Девочки! Не надо! Давайте раньше времени хоронить не будем! Жива она! Жива!
...Мама ходила по деревням под Минском, чтобы менять свои крепдешиновые платья, платки на продукты. Мы с Майей ждали её, прислушиваясь ко всему: вернется или не вернется — Старались отвлечь друг друга от этих мыслей; вспоминали, как до войны ходили на озеро, как танцевали в школьной самодеятельности. Хорошей и такой далекой прошлая жизнь была.
— Кима, очень долго нет мамы. Когда вернется — Нет уже шесть часов, уж не случилось ли чего?
— Мама вернётся, — твердо и уверенно заявила моя сестра. — Прошлый раз почти два дня её не было, вспомни, Кима?
— С каждым разом задерживается и задерживается, — задумчиво ответила я сестре.
Мы ждали ещё три дня... Спать не ложились. На улицу не ходили, так велела нам мама. Есть хотелось неимоверно, но мы молчали и не разговаривали с сестрой ни о чём, потому что думы были только о маме.
— Девочки! — дверь открылась и вошла наша соседка Юлия Степановна. — Маму вашу забрали в комендатуру. Когда отпустят, не знаю. Просила за вами присмотреть да накормить. Я картошки сварила. Садитесь.

Далее »
 
  1. 5
  2. 4
  3. 3
  4. 2
  5. 1

(1 голос, в среднем: 5 из 5)
Редакция напоминает, что в Москве проходит очередной конкурс писателей и журналистов МТК «Вечная Память», посвящённый 80-летию Победы! Все подробности на сайте конкурса: konkurs.senat.org Добро пожаловать!