СУД В ТОКИО
Суд в Токио-5... К свидетельскому пульту вызывается Альберт Дюрранс — управляющий «Стандардт ойл компани» и председатель американской торговой палаты в Ханькоу. Его просят рассказать о событиях в этом городе в октябре 1938 года. Вот что показал Дюрранс: — Я взошёл на борт американского флагманского судна, стоявшего как раз у таможенной пристани, расположенной на берегу реки. Туда японцы и согнали несколько сот военнопленных китайцев. Японские солдаты, которые стояли около сходней, время от времени входили в толпу военнопленных, выбирали трех или четырёх из них и приказывали им выйти... Когда китайцы проходили мимо японских часовых, те направлялись за ними. Дойдя до края сходней, где была уже большая глубина, солдаты сталкивали китайцев в воду и стреляли, когда их головы показывались над водой. Мы наблюдали все это с мостика нашего судна довольно длительное время... — Затем Дюрранс рассказал, что он видел на улицах Ханькоу в те памятные осенние дни 1938 года:
— Прежняя германская концессия вплотную прилегала к японской, которая расположена вдоль берега. Позади этих концессий находилась наша электрическая компания и компания водоснабжения... Я помню, что на территории бывшей германской концессии я видел много трупов расстрелянных китайцев, одетых в национальные халаты...
И таких свидетелей, как Дюрранс, было немало. Ведь то, что произошло в Нанкине и Ханькоу, повторилось 21 октября 1938 года в Кантоне, а 18 июня, 8 августа и 10 ноября 1944 года в городах Чанша, Хэнян, Квилин и Лючжоу. Японские оккупанты зверствовали не только в городах, но и в деревнях Китая. Трибуналу были представлены доказательства, что весной 1943 года в деревне Цзянгочэн, провинции Хубэй, было уничтожено более 400 семей. В живых осталось только двадцать крестьян, проживавших на отшибе в одной избе. В провинции Ляонин в Маньчжурии в феврале 1942 года 3 тысячи китайцев были согнаны на строительство военных сооружений, а затем умерщвлены в целях сохранения тайны. На трибуне советский обвинитель полковник Иванов. Он произносит заключительную речь в отношении подсудимого Умэдзу. Полковник Иванов говорит о преступлениях Умэдзу в бытность его командующим Квантунской армией, а затем начальником генерального штаба.
— Умэдзу, как командующий Квантунской армией, песет ответственность за зверства, совершенные над китайцами в провинции Жэхэ в августе 1941 года японскими солдатами и солдатами марионеточной маньчжурской армии. Тогда в течение одной ночи под предлогом поисков партизан было убито более 300 семей и сожжена дотла деревня Сыдути в уезде Пичжуань. Карательные экспедиции в провинции Жэхэ, организованные командованием Квантунской армии, проводились также в 1942 и 1943 годах. Во время пребывания Умэдзу на посту начальника генерального штаба в ноябре 1944 года было осуществлено вторжение японских войск в Гуэйлинь и Лючжоу (Китай). Умэдзу несёт ответственность не только за само вторжение, но и за зверства, совершенные японской военщиной в районах Гуэйлиня, Лючжоу и в других районах Китая в 1944-1945 годах. Умэдзу несёт ответственность за плохое обращение с военнопленными в лагерях в Маньчжурии. В результате недоедания, чрезмерно тяжёлых работ, плохого медицинского обслуживания многие пленные умирали от истощения и заболеваний. Не легче была судьба китайских военнопленных, попадавших в лагеря, расположенные в самой Японии, например, в лагере Акита, находившемся в городе Нагоя. Их участь кратко описана во втором томе приложений к приговору: «В этом лагере содержался 981 китаец. Из этого числа 418 человек умерли от пыток и голода...» Военные преступления японских империалистов в Китае продолжались даже тогда, когда Советский Союз уже объявил войну Японии и оставались считанные дни до её капитуляции. Так, 9 августа 1945 года в городе Хайларо в Маньчжурии по приказу командующего Квантунской армией были проведены массовые казни местных жителей. Мотивы? Ответ на этот вопрос даёт приговор Трибунала: «Жертвам не было предъявлено обвинения в совершении каких-либо преступлений. Убийства были объяснены тем, что эти лица могли проводить диверсионную деятельность и шпионаж против японской армии». Когда японские милитаристы начиная с 1937 года стали совершать в Китае массовые военные преступления, слухи об этом, несмотря на жестокую цензуру, широко распространились не только за рубежом, но и в самой Японии.
